«Глава I. Язык, атрибут младшего духовного существа»

--- Оглавление ---

Глава I

Язык, атрибут младшего духовного существа

Сен-Мартен обратился к проблеме языков в своей первой работе, «О заблуждениях и истине» [1], и развил ее в «Естественной картине отношений между Богом, человеком и вселенной» [2], – двух трудах, сильно проникнутых доктриной Мартинеса де Паскуалли [3]. Согласно этому учению, всякое существо подчинено своему закону – или его Принципу – и наделено соответствующими способностями, дабы действовать внутри предписанных ему границ. Человек – младшее духовное существо – получил три таких способности: мышление, волю и действие. Для своего проявления эти способности нуждаются в соответствующих им атрибутах, которые «суть не что иное, как знание единого языка, общего для всех мыслящих существ» (E. V., 466). Сен-Мартен определяет его как «умственный, внутренний и тайный» и называет подлинным свойством человека, «существа нематериального и разумного» (E. V., 466), то есть человека в его первозданном состоянии. Рассмотрим, каковы характеристики этого языка.

Первоначальный язык был, прежде всего, един, истинен и оригинален, потому как соответствовал принципу, под управлением которого находился. Будучи подвластен закону существ, он не мог быть не уникален и не имел иного предназначения, кроме как служить к исполнению этого самого закона, и которое мы и исследуем прежде, чем приступить к содержанию языка. Итак, речь идет о неком общем языке, понятном для всех, кто принадлежит к одному и тому же классу существ. Человек делил его с другими духами, которых Сен-Мартен определяет как «истинных»; также посредством этого языка он мог общаться с себе подобными.

Одной из характерных черт этого языка является его точное соответствие обозначаемым вещам: он имел «преимущество быть свободным от всякой двусмысленности и всегда обладать неизменным значением, потому как держался самой природы вещей, а природа вещей неизменна» (E. V., 478). Стало быть, его можно сравнить с единственным и неизменным отображением одной неизменной реальности; в нем нет ни двусмысленности, ни многозначности. Давая отчет обо всех существующих вещах, он совпадал с этими вещами, являлся их достоверным изображением, точной копией.

В «Естественной картине» Сен-Мартен уточняет, что младшее духовное существо обладало не одним, а двумя чистыми языками:

«Первый был для вещей божественных и содержал только четыре Буквы из всего алфавита; второй имел двадцать две буквы и применялся к произведениям Великого Начала, или умственным, или временным» (T. N., 97).

Мы возвратимся к ним, когда приступим к рассмотрению функций первоначального языка, а пока ограничимся кратким замечанием, что четыре буквы первого алфавита образуют Великое Имя, имя Божественное: Йуд, Хей, Вав, Хей [4].

Подобно всякому языку, первобытный язык проявляет себя двумя способами: в речи устной, разумеется, а также в речи письменной, согласно чему человек в своем изначальном состоянии – в котором он был наделен неким славным телом, а вовсе не телом из материи – должен был обладать чувствами слуха и зрения. Это подтверждает и Сен-Мартен в книге «О заблуждениях и истине»:

« […] человек имел чувства, в отношении которых все совершалось, как и сегодня, но с той разницей, что они не были подвержены изменчивости в своих воздействиях, подобно телесным чувствам его материи […]» (E. V., 470).

С точки зрения Неизвестного Философа, слух и зрение являются двумя единственными чувствами, связанными с умственными действиями; следовательно, неудивительно, что младшее духовное существо, сущность нематериальная и разумная, ими располагало. Письмо первоначального языка было составлено из всего того, что заключала в себе природа, только не содержало ничего чувственного, ибо этот язык пребывал вне чувственного. Он использовался для точного описания всех вещей, всех сущностей, что образуют знаки, описывая равным образом хорошо и форму предмета, и его цвет, и занимаемое им место. Можно сказать, что эти отличительные знаки бесконечны, «многочисленны, как точки горизонта» (E. V., 497), и что природа постоянно пишется, непрестанно производя все новые вещи.

Примечания автора:

1. Луи-Клод де Сен-Мартен, «О заблуждениях и истине» (Saint-Martin, Louis-Claude de, Des erreurs et de la vérité, Le Lis, 1979, chapitre VII, p. 452-538). В этой статье мы будем отмечать ссылки на данную книгу (франц. изд.) инициалами E.V.

2. Луи-Клод де Сен-Мартен, «Естественная картина отношений между Богом, человеком и вселенной» (Saint-Martin, Louis-Claude de, Tableau naturel des rapports qui existent entre Dieu, l'homme et l'univers, Le Tremblay, Diffusion Rosicrucienne, 2001). В этой статье мы будем отмечать ссылки на данную книгу (франц. изд.) инициалами T.N.

3. В 1799 году, в ответ на запрос Института: «Определить влияние знаков на формирование идей», Луи-Клод де Сен-Мартен написал свое «Эссе о знаках и идеях» («Essai sur les signes et sur les idées»), в рамках труда «Спор с Гара» (Controverse avec Garat, Paris, Fayard, 1990, p. 169-238). Далее текст эссе был интегрирован в поэму «Крокодил» («Le Crocodile»), песнь 70. Кроме того, в его более поздней работе «О духе вещей» («De l'esprit des choses») повторяются некоторые тезисы из той статьи по поводу изначального языка и языков конвенциональных.

4. Читатель, желающий более глубокого ознакомления с данным вопросом, может найти некоторые ответы в «Лестнице языков» Сен-Мартена, опубликованной Робером Амаду в журнале «Les Cahiers de la tour Saint-Jacques», n° VII, 1961, в частности, см. статью «Le verbe auxiliaire être», стр. 150-151.

Оригинал на французском языке размещен на сайте www.philosophe-inconnu.com