Фальсификатор. 6. Тропа пилигрима
Ars Magia. Ars Theurgia Ars Thaumaturgia

Фальсификатор. 6. Тропа пилигрима

 

--- Оглавление ---

 


 

 

6.

 

Фальсификатор

 

Настоящее имя этого человека — Габриэль Жоган Пажес, который родился на юге Франции в 1854 г.  Его отец устроил его на обучение в колледж Ордена иезуитов и впоследствии не мог нарадоваться академическими успехами своего отпрыска.

 

 

Хотя он и получил хорошее образование, по окончании колледжа Габриэль решил не следовать стезе священника, поскольку это лишило бы его возможности пользоваться преимуществами большинства светских удовольствий, которых он жаждал столь необоримо. Также не привлекала его перспектива достижения материального благополучия долгим и изнурительным путем кропотливого и усердного труда. Он попробовал “срезать” угол, совершив некую финансовую махинацию, но в результате, когда все открылось, ему пришлось бежать из Франции в Швейцарию. Там же Габриэль Пажес стал Лео Таксилем.

 

 

Имя он сумел изменить, но не свои наклонности, и участие в новой финансовой авантюре привело к его выдворению из Швейцарии.  Привыкший пользоваться всеми предоставляющимися ему возможностями, Таксиль сумел получить разрешение снова поселиться во Франции, по закону об амнистии 1879 г., и, устроившись на новом месте, решил заняться журналистикой.  Он был плодовитым писателем и, нужно отметить, неплохим.  Перо его мчалось по бумаге по совершенно любому поводу и на совершенно любую тему, он даже испробовал свои силы в порнографии, оставив эту тематику только тогда, когда выяснил, что она не приносит ожидаемой прибыли.

 

 

Изыскивая новые возможности применения своего таланта, Лео Таксиль решил подлить своего масла в огонь все разраставшейся в те годы постоянной политической нестабильности в Европе антикатолической лихорадки. В попытке отстоять духовную власть католической церкви перед лицом постоянных нападок на ее светскую власть папа Пий IX созывает в 1870 г. Ватиканский Собор. Многих католиков потрясло и возмутило вынесенное этим Собором утверждение о непогрешимости папы. Когда папа вещал ex cathedra, т.е. “с трибуны”, чаще всего, собора Св. Петра, по вопросам религии и нравственности, он теперь не мог допускать ошибок. До этого не доходили даже самые могущественные из пап, предшествовавших Пию IX. Вследствие этого католическая церковь потеряла многих сторонников. Другие полностью отвергали утвержденный тем же папой в 1854 г. новый догмат о непорочном зачатии Девы Марии, который гласил, что мать Иисуса была зачата вне первородного греха, по одной только особой милости Господней.  Отвергнувшие утверждали, что этот догмат превращает Деву Марию в существо не плотское, а духовное, равное, в сущности, самому Христу, что не находит подтверждения в Новом Завете.

 

 

Кроме религиозных проблем, папе Пию приходилось искать выход и из множества трудностей чисто светского характера.  Главная из них состояла в постоянном росте выступлений против коррупции в среде Церкви в странах, находившихся в ведении Святого Престола.  Послы Франции, Австрии, России и Пруссии выступили с совместным меморандумом, обязывающим папу провести в церкви демократические преобразования и установить светский контроль церковных финансов.  Святой Престол эти требования отверг: он не желал поступаться и малой толикой своей единоличной власти.  Поднялись восстания в Италии и на Сицилии, а французскому правительству пришлось выслать в Рим свои воинские части для охраны Престола от сил восставших, соединившихся с большим количеством своих французских сторонников. Сицилийцы во главе с Джузеппе Гарибальди боролись тогда за объединение Италии под властью короля Виктора Иммануила II.  После поражения папистской армии, все государства под эгидой Святого Престола, кроме самого Рима, были захвачены.

 

 

Франция держала в Риме свои войска, которые сдерживали напор восставших, не впуская их в город, но потом, как только разразилась франко-прусская война, эти части были отозваны из Рима на новые фронты, и восставшие торжественно прошли по улицам Вечного Города.  Среди жителей Рима, которым французская оккупация мешала провести голосование по вопросу объединения Италии, был проведен плебисцит. Как и во всех прочих государствах Италии, он выявил суровое неприятие населением всевластия папы. В 1870 г., в первый раз за многие века, Наместник Христов начал править только и лишь как Верховный Понтифик римско-католической Церкви, а не как светский властитель.

 

 

Во всей этой бурлящей антирелигиозной обстановке во Франции Лео Таксиль решил искать рынок сбыта для своих антиклерикальных публикаций.  Он писал сатиры на католическую церковь, издевался над ее лидерами и даже вернул жизнь старой легенде о “папе Иоанне”. Этот миф — хотя он и не подтверждается реальными историческими данными — гласит, что некоей женщине удалось некогда столь успешно скрыть свой пол, что она, в конечном итоге, неуклонно продвигаясь вверх в церковной иерархии, была избрана папой. По легенде, истина открылась только в тот момент, когда она, во время традиционного папского шествия к Латеранскому Дворцу в Риме упала на землю в родовых схватках.

 

 

В надежде получить новые антицерковные данные Таксиль в 1881 г. вступает в Париже в масонскую ложу.  Его истинные качества и его прошлое вскоре всплыли на поверхность, и он был усыплен, не перейдя даже во второй градус.

 

 

В последующие годы его антиклерикальные материалы не принесли ему ни славы, ни особенных доходов, в то время как все усиливалась волна его критики со стороны духовенства.  Его литературному дарованию экстренно потребовалась новая мишень.  И он нашел ее, как он сам, наверное, считал, по Божественному наитию, то есть она пришла в виде энциклики 1884 г., выпущенной преемником Пия IX, принявшего, в качестве папы, имя Льва XIII.  Во всей истории конфликта между католической церковью и масонством энциклика “Humanum genus”  была самым строгим и подробным проклятием масонства.

 

 

Как говорилось ранее, эта энциклика отражала глубочайшее отчаяние папы Льва.  Святой Престол потерпел за тот век величайшие материальные потери.  Плантации, копи, недвижимость и миллионы и миллионы акров плодородной земли в Мексике и Южной Америке, из которых в Рим рекой текли золото и серебро, — все это было безвозвратно потеряно из-за революций.  А теперь даже были потеряны государства Святого Престола, и папа стал просто епископом Римским в той стране, которой его предшественники безраздельно правили.

 

 

Более всего унизительно было то, что единовластие пап было низвергнуто в результате голосования.  Народ точно забыл о том, что правителей избирают не голосованием, а только по Воле Божией.  Ни один из европейских монархов не мог считаться полновластным правителем своей страны, пока он не бывал должным образом коронован, а правление его — освящено представителем Церкви.  Vox  populi, глас народа, здесь был совершенно не при чем.  Кто такие вообще эти революционеры, которые так самонадеянно низвергают закон, данный Господом и Наместником Христовым на Земле?  Что их толкает на это?

 

 

Как мы увидим впоследствии, советники папы легко нашли ответ на этот вопрос: все они масоны.  Франкмасонство, таким образом, стремится к обладанию властью надо всем миром, и всех католиков следует предупредить о преступных целях и дьявольской природе этой злонамеренной организации.  В результате появилась “Humanum genus”.

 

 

В этой энциклике Лев IX не утверждал дословно, что масоны поклоняются Сатане, однако он указал, что все не-католики во всем мире принадлежат к Царству Дьявола, а также писал, что они “собираются вместе и действуют по указаниям этого сообщества, которое широко распространено и повсюду твердо укоренилось, называя себя сообществом франкмасонов”.

 

 

И в каких же преступлениях обвиняются франкмасоны?  Во-первых, в вере в свободу совести — но давайте, папа своими словами расскажет нам об этом:

 

“Открывая свои врата людям всех вероисповеданий, они тем самым впадают в тягчайшее религиозное заблуждение наших дней — равнодушие к вероисповеданию и признание всех религий, а ведь это кратчайший путь к уничтожению всех религий в мире, особенно же Католической Церкви, поскольку она, единственная истинная церковь, не может, по справедливости уравниваться со всеми прочими.”

 

Особенно же Льва XIII оскорбил тот факт, что масонство отважилось пропагандировать идеи демократии:

 

“... о том, что все люди обладают равными правами и изначально совершенно равны по своему положению; что по природе своей, каждый имеет право на личную независимость... что заставлять людей подчиняться какой-либо иной власти, кроме той, которая исходит от них самих — это тирания. Следовательно, народ стоит у них превыше всего, а те, кто правит им, обладают не собственно властью, а только своего рода поручением народа; и они, по воле народа, но вне собственной воли, могут и отстраняться от этой власти. Итак, все права и все гражданские обязанности происходят от народа или от Государства, управляемого в соответствии с новыми принципами свободы...”

 

(Ужасно осознавать то, что в 1884 г. папа осуждал все то, о чем говорилось выше,  как сатанинские козни.)

 

 

Ключевая фраза, которая открыла путь Лео Таксилю, находится в самом конце “Humanum genus”.  Папа призвал всех католических епископов внушать прихожанам, и особенно детям, что франкмасонство и его демократические идеи есть зло:

 

“Твердо стойте на том, чтобы родители и духовные наставники, обучая катехизису, никогда не прекращали должным образом наставлять детей и своих учеников относительно зла, содержащегося в учениях этих сект, а также вовремя ставили их в известность относительно тех разнообразных порочных и лживых способах, с помощью которых их адепты привлекают к себе интерес. Приуготовляющие своих детей к первому причастию хорошо сделают, если убедят их дать обещание не сообщать своего имени никакому сообществу без предварительного согласия родителей, местного священника или своего исповедника.”

 

Папа Лев разработал особый план действий для епископов:

 

“Мы просим и умоляем вас, досточтимые братья, сопутствующие нам, с корнем вырывать эту ядовитую траву, которая так широко разрослась меж народами... и первым делом важно сорвать с секты масонов маску и показать ее так, как она есть; рассказывать — и словом, и наставническими письмами — людей о той лжи, которой пользуется это сообщество, чтобы прельщать к себе и обманывать, об извращенности его учения и о бесчестности его действий.”

 

Вот перед Таксилем и открылся новый рынок сбыта, новая возможность заработать немало денег!  Папа просил и умолял епископов проповедовать и наставлять против франкмасонства, но больше он не дал им ничего, с чего можно было бы начать — только то, что масонство привержено идеалам демократии. Он сказал, что масонство принадлежит Царству Дьявола, но он говорил это и обо всех прочих не-католиках.  Таксиль же мог предоставить в распоряжение папы, во исполнение его распоряжения,  непрерывные водопады антимасонских материалов.  Он знал о масонстве немногим более самого папы, но Таксиль никогда не позволял нехватке знаний о каком-либо предмете вставать на его пути: он просто придумывал сам все то, что в данный момент ему требовалось.

 

 

Чтобы быть окончательно уверенным в том, что попадет в нужную струю, перед тем, как, очертя голову, бросаться вперед, Таксиль приносит покаяние за написанные и опубликованные им антикатолические памфлеты.  Ему пришлось претерпеть положенную епитимью и далее, дабы окончательно доказать декларированное им желание стать, наконец, добрым католиком, отправиться на некоторое время в отшельничество для самосозерцания.  Продемонстрировав таким образом свое горячее желание вернуться в милость, Таксиль возвращается домой, пылающий жаром своего нового, антимасонского, рвения, и просто взрывается, заново возгораясь, теперь уже — литературной лихорадкой.  С огромной скоростью выходят все новые и новые книги, в каждой из которых — приговор франкмасонству.  Их названия говорят сами за себя:  “Антихрист и происхождение масонства”, “Культ Великого Архитектора”, “Масоны-убийцы”, — вот всего лишь несколько примеров.

 

 

Чего у Таксиля не было, так это хоть каких-нибудь подтверждающих его мысли документов. Ему просто необходимо было заполучить нечто в этом роде, чтобы весь мир признал в нем самого осведомленного противника масонства: пока что, он сам присвоил себе этот титул. Автором этого необходимого ему поддельного “документа” он избрал Альберта Пайка.  Пайка уже несколько лет не было в живых, и Таксиль думал, что может не опасаться раскрытия своего обмана и позора.  Южная юрисдикция Шотландского Устава, которую возглавлял при жизни Альберт Пайк, назвала свой руководящий институт “Верховным Материнским Советом Мира”.  Таксиль прекрасно понимал, наверное, что название это относится только и лишь к Южной юрисдикции Шотландского Устава, но он понимал также и то, что эту “гигантоманиакальную” терминологию очень легко извратить, и ему не стоило большого труда представить Совет своей католической аудитории как Верховный Совет всемирного масонства, а Альберта Пайка — как единоличного правителя всего сообщества в целом.

 

 

Таксилю требовалось также ясное, недвусмысленное утверждение, которое он мог бы использовать в своем подложном документе, а весь мир — легко и быстро принять.  И этим утверждением в итоге стала короткая фраза, которую Таксиль приписал Альберту Пайку: “Люцифер — это Бог”. Далее следует полностью приведенный нами документ, но сначала немного о слове “Адонай”, которое часто встречается в его тексте.

 

 

Древние евреи даже шепотом не могли произнести неизрекаемое имя Господа, которое в Священном Писании передается буквенным сочетанием “ЙХВХ”, поскольку в древнееврейском письме не существовало гласных. Хотя истинное произношение этого слова, известного ученым как “тетраграмматон”, неизвестно, оно по традиции передается в чтении “Яхве”. Чтобы не произносить этого священного имени,  евреи до сих пор обращаются к Богу при помощи термина, обозначающего верховную власть и безмерное почитание, близкого к слову “Господь” — “Адонай”.  Со временем христианство переделало “Яхве” в “Иегова”, а слово “Адонай” в католической литургии используется для обозначения второго члена Святой Троицы, то есть Иисуса Христа.  Далее следует документ, который был выдан за речь и письменное распоряжение Альберта Пайка, имевшие место в Париже, в День взятия Бастилии, 14 июля 1889 г.:

 

“Мы должны прямо заявить всему миру, что мы поклоняемся Божеству, и это то Божество, которому можно поклоняться без предрассудков. Вам, Верховные Великие Генеральные Инспектора, сообщаем мы это, чтобы вы передали это далее братьям 32-ого, 31-ого и 30-ого градусов: нами, посвященными в высшие градусы, должна быть определена истинная масонская религия, строго выдержанная в идеях люциферианского учения. Не будь Люцифер Богом, разве стали бы Адонай и его священники клеветать на Него?

 

 

Да, Люцифер — Бог, но, к сожалению, Бог и Адонай. Ведь вселенский закон гласит, что нет света без тьмы, нет красоты без уродства, нет белого без черного, поскольку Абсолют может существовать только в форме двух богов; и тьма необходима для того, чтобы подчеркивать свет, как пьедестал необходим для статуи, а тормоз — для локомотива.

 

 

Таким образом, ересь — это учение сатанизма, а единственная чистая и философская вера — это вера в Люцифера как равного Адонаю; но это Люцифер — Бог Света и Бог Добра вечно борется за человечество с Адонаем — Богом Тьмы и Зла.”

 

Пайка не было в живых уже три года, так что Таксилю пришлось выпустить этот документ задним числом.  Он назвал его так: “Альберт Пайк, Верховный Понтифик Всемирного Франкмасонства.  Распоряжение по двадцати трем Верховным Советам мира. 14 июля 1889 г.”.

 

 

Никто и никогда в масонстве не носил титула “Верховный Понтифик”.  Само слово “понтифик” происходит от латинского pontifex, а pontifex — от слов  pons “мост” и  facere “делать”. Pontifex  Древнего Рима был первосвященником, который должен был служить мостом между людьми и богами.  Связями между населением города Рима и богами римского Пантеона занимались пятнадцать понтификов, старший из которых именовался Pontifex Maximus, “Верховный Первосвященник”. Гораздо позднее, римским папам лестно было носить этот титул, пришедший из дохристианской эры. На английский язык этот титул переводится как “Supreme Pontiff” .1 Привязывая титул Верховного Понтифика к имени Альберта Пайка, Таксиль отлично представлял себе, что его французские читатели-христиане заключат, что Пайк — это что-то вроде сатанинского антипода Римского Святого Отца.

 

 

Далее, никогда в масонской среде не звучало словосочетание “всемирное франкмасонства”, поскольку такого понятия  просто не существует.  Пайк был главой только одной из сотен и сотен масонских организаций своего времени, Южной юрисдикции Шотландского Устава.

 

 

Несмотря на столь явную ложь, поделка Таксиля имела огромный успех.  Церковь была так вдохновлена его антимасонским “подвигом”, что он был удостоен личной беседы с папой, который поощрил Таксиля продолжать его труды на благо церкви, не представляя еще себе, в какие бездны цинизма и подлости уже опустился человек, которому он расточал свои похвалы.

 

 

Деньги полились рекой, и Таксиль быстро усвоил то, что так хорошо известно всем торговцам ненавистью в наши дни и из чего все они извлекают для себя пользу: почему это он должен жить только на доход от своего литературного труда, когда можно брать деньги со своей “паствы” за свои “проповеди”, которые, как она полагает, обеспечивают ей благодать Божию.

 

 

Когда  лже-проповедник достиг, наконец, полной материальной независимости, его настолько переполнила гордость своими достижениями в подлоге, что он больше не мог держать свой триумф в себе. 19 апреля 1897 года Таксиль использует свое положение столичной знаменитости для того, чтобы собрать довольно значительную аудиторию в Париже.  На встрече присутствовали журналисты, и фигуры, высоко стоящие в католической иерархии.  Когда Таксиль поднялся на трибуну, аудитория замерла в томительном ожидании новых потрясающих откровений о “масонах-сатанистах”. Вместо этого блистательный Лео Таксиль с первых своих слов совершенно огорошил их заявив, сияя, что все последние двенадцать лет он водил всех их за нос.  Он откровенно издевался над ними, рассказывая им, что они все это время, как наивные дети, проглатывали весь тот бред, который он сочинял для них, чтобы сколотить себе состояние.  И все, что он писал о том, как масоны поклоняются Сатане, — говорил он, — было всего лишь плодом его собственного богатого воображения; они же купились на это — в буквальном смысле слова.

 

 

Скандал, вызванный этим хвастливым признанием разгневанной и оскорбленной аудитории, заставил Таксиля искать защиты у полиции, что стало тем более необходимым, что на следующей неделе парижские газеты опубликовали на тридцати трех страницах полный текст его выступления.

 

 

Добившись реализации своих финансовых идей, Таксиль четко выверил время для выступления со своим признанием, чтобы и оно соответствовало его планам ухода на покой.  Неисправимый фальсификатор переехал из Парижа в тщательно обустроенный дом в провинции, где и прожил в достатке до своей смерти  в возрасте пятидесяти трех лет, в 1907 году.

 

 

Однако фальшивки Таксиля продолжали жить, несмотря на то, что правда открылась, поскольку с тех пор они стали незаменимым источником “точных фактов” для торговцев ненавистью.  Многие из его работ, включая сюда и поддельное “выступление” Альберта Пайка, были взяты на вооружение другими светскими и церковными авторами еще до его признания, и были опубликованы как истина в последней инстанции.  Из работ же этих авторов цитаты перекочевали и в труды позднейших антимасонских авторов, которые не желают, чтобы старые мифы рушились.

 

 

Даже в наши дни авторы, тщащиеся доказать существование культа Дьявола в масонстве, торжествующе вытаскивают на свет “поддельного Пайка”, даже если им и известна истинная история этого документа.  Утверждение “Люцифер — это Бог”, действительно, уж слишком очаровательно в своей греховности, чтобы сбрасывать его со счетов, будь оно сфальсифицировано, или нет.

 

 

Проблема состоит в том, конечно, что будь эти ложные утверждения представлены на рассмотрение общественности с неблаговидной целью уничтожения франкмасонства, или же просто из невежества или неосведомленности относительно их происхождения, все равно находятся те, кто слышит и читает их и верит им. Примером тому может служить приведение документа “поддельного Пайка” в книге Пэта Робертсона.  Всего спустя неделю после выхода книги господина Робертсона один разгневанный христианин отослал цитату из нее в газету “Tennessee Baptist and Reflector”, в которой ее перепечатали в рубрике писем редактору на обозрение всех, даже еще более недалеких читателей.

 

 

Робертсон — только один из множества авторов, у которых должны быть источники, позволяющие им добраться до истины.  Еще один из них — это самый известный из евангелических проповедников-борцов с масонством, в чью последнюю по времени антимасонскую книгу “Новый мировой порядок” я и предлагаю вам сейчас заглянуть.

 

 


 

1. - В отличие от слова “sovereign”, приводимого Таксилем, которое на русский язык чаще всего переводится как “державный”. — Прим. перев.

 


 

--- Оглавление ---

 

 


Back to Top