Мастер Филипп из Лиона

(Мэтр Филипп)

 
Филипп из Лиона был одним из самых известных магов всех времен, и одним из наиболее впечатляющих ясновидцев 19 века. Будучи советником русского царя до сомнительного Распутина, занявшего его место, Филипп одновременно был и почитаемой, и весьма спорной фигурой, а некоторые даже считали его равным Иисусу.

Филипп Антельм Ницье родился в 1849 году. С детства он был известен своими "необычными способностями", и некоторые даже думали, не является ли он вернувшимся Иисусом. После смерти в 1905 году его стали считать Мастером - Мэтром Филиппом. Его способности пришли к нему естественным образом, и в весьма юном возрасте; нет никаких оснований полагать, что он когда-либо учился с кем-то или у кого-то, чтобы усовершенствовать или контролировать их: "Мне не было и шести лет, а деревенский священник уже волновался о некоторых явлениях, которых я еще не осознавал. В тринадцать лет я получил способность исцелять, и тем не менее я все еще не был способен оценить странные вещи, происходившие во мне". Это значит, что Мастер Филипп начал свою жизнь как целитель, не смотря то, что сам не понимал, кем является.

Хотя он был одарен, никто из окружавших не подтолкнул его к тому, чтобы стать врачом. В действительности, в четырнадцать лет он стал учеником мясника у своего дяди в Лионе. Здесь впервые он открыто продемонстрировал свои способности к целительству. Когда он порезал сухожилия большого и указательного пальцев на левой руке во время потрошения скотины, он вправил большой палец, который был почти перерезан и сильно кровоточил, и начал молиться. Он просил Бога присоединить палец обратно к кисти, и несколько мгновений спустя кровь свернулась, и случилось чудо. Когда вскоре после этого врач в госпитале осмотрел рану, он просто наложил защитную повязку, отметив, что рана вероятно не инфицирована. Но не смотря на это чудесное исцеление, когда в 1870 году он записался добровольцем в армию, он не долго пробыл действующим солдатом из-за этой травмы.

Вскоре новость о чудесном исцелении распространилась по кварталу, и юного мясника просили помочь по малейшему поводу. Это значило, что ему пришлось выбирать, чем заниматься в жизни дальше, и в 1872 году, после серии "сеансов", во время которых он лечил больных, он решил открыть кабинет в приютившем его городе Лионе, где люди могли бы консультироваться с ним индивидуально. Переход из мясника в целители имел еще одно преимущество: он хотел учиться, но не имел возможности, а теперь смог возобновить свои занятия и обучение медицине.

Медицина в те времена, как и сейчас, была сосредоточена на диагностировании и назначении смеси фармацевтических препаратов для помощи пациенту. Ницье был ближе к "примитивным шаманам", которые придерживались "старой точки зрения" на медицину, согласно которому задачей доктора было восстановление здоровья, а не диагнозы и назначения. По сути, Ницье был более искусен в лечении, чем большинство врачей, но его методы были нетрадиционны. Неудевительно, что это вызывало зависть у его коллег, соучащихся и сотрудников хотя бы потому, что их "наука", их методология совершенно не могла продемонстрировать таких чудесных исцелений.

Кроме того, его формальное образование расширило его целительские способности в новом направлении: Ницье стал еще лучшим аналитиком. Когда молодая женщина пожаловалась на то, что ей не хватает дыхания, что она чувствует страшные боли в боку и едва держится на ногах, никто из его группы не смог продиагностировать ее. Но Ницье установил, что она страдает от двойной легочной эмболии, сопроводив это весьма научное заявление почти библейским "Встаньте, теперь вы исцелены". Пациентка встала, и боль мгновенно исчезла.

Скептики будут утверждать, что ее болезнь была мнимой и что Ницье всего лишь был в состоянии убедить ее в том, что она здорова, но Ницье продемонстрировал свое мастерство снова. Однажды он увидел больного человека, плачущего в своей постели, потому что его ногу должны были ампутировать на следующий день. Он заверил его, что этого не случится. Действительно, на следующий день хирург увидел, что нога излечена, и ампутация больше не требуется, и спросил, как такое возможно, на что больной ответил: "этот маленький господин позаботился обо мне".

Если это был мнимый успех или, в лучшем случае, везение, его коллеги спросили бы, как и они могли бы овладеть способностью говорить таким убедительным тоном, чтобы их пациенты тоже думали, что они исцелены лишь благодаря словам, произнесенных доктором. Увы, вместо того, чтобы похвалить Ницье за его талант к диагностике и лечению, который в этом случае был продемонстрирован в присутствии руководителей и соучеников, все обратили внимание на то, что он лечил кого-то, не имея надлежащей степени; вскоре его лицензию на работу в госпитале отозвали, отметив в качестве причины, что "он практикует оккультную медицину и является настоящим шарлатаном".  Это станет лишь частью из ряда проблем, которые были у Мастера Филиппа с французской медицинской иерархией.

Этот случай резкого обращения со стороны власти лишь укрепил веру общества; в какой-то мере этот случай был подтверждением того, что Ницье работал вне рамок обычной науки, и был способен на большее, чем ее достижения. Его репутация росла, а вместе с ней и количество рассказов о нем; утверждали даже, что он способен воскрешать из мертвых, таким образом ставили его на один уровень по крайней мере с одним библейским персонажем!

Забрать лицензию за лечение без должной степени - это все, что власти могли сделать. Мастер Филипп редко прикасался к своим пациентам, так что ему больше не могли предъявить нелепые обвинения в нарушении законов врачевания. Во время общения с пациентом, он просто проводил опрос, и просил Божьей помощи в исцелении. Следовательно, было очень сложно применить большие санкции, чем те, что уже были проведены.

Тем временем, в своей личной жизни, в 1877 году  он женился на Жанне Ландар. Они встретились в 1875, когда его будущая теща привела свою дочь, которая была больна, к нему на прием. Он вылечил ее, и она начала помогать ему на его сеансах. После свадьбы у них родилось двое детей. Старшая, Жанна Виктория, родилась в 1878 году и в 1897 вышла замуж, также за врача. В 1881 году родился сын Альберт, но умер в возрасте трех месяцев.

К этому времени его слава распространилась далеко за пределами Лиона; он лечил Тунисского Бея в 1881 году, и хотя дома у него все еще не было звания врача, в 1884 году ему предложили степень доктора медицины в Университете Цинциннати; в 1885 он стал почетным жителем итальянского города Акри "за заслуги перед наукой и человечеством", а в 1886 Королевская академия Рима наградила его почетным титулом Доктора медицины. Не смотря на это, 3 ноября 1887 года дома он был снова осужден за нелегальную медицинскую практику, и еще раз -  в 1890 году.

В следующее десятилетие он приобрел могущественных друзей. Одним из них стал Жерар Анкосс, более известный как Папюс, знаменитый как оккультист, но в первую очередь - как квалифицированный врач. Многие историки оккультизма писали о Папюсе, обращая внимание на то, что он был главой нескольких влиятельных тайных обществ во Франци, но немногие подчеркнули, что Папюс и Мэтр Филипп были очень близкими друзьями, и познакомились при самых необычных обстоятельствах.

Есть несколько версий того, как они встретились. Обычное мнение состоит в том, что Папюс проводил у себя дома оккультный ритуал, и уже собирался войти в магический круг, вооруженный магическим мечом, не зная, что церемония приведет его к неминуемой смерти. Мэтр Филипп по воле случая проходил по улице, и его внимание привлекла открытая входная дверь Папюса; он вошел в дом, не спрашивая разрешения, и застал его жителя собиравшимся проводить ритуал. Мастер Филипп сказал ему остановиться, таким образом спас ему жизнь, и стал его наставником и близким другом. Другая версия утверждает, что Папюс видел Мэтра Филиппа во сне, и мгновенно узнал в нем своего "спасителя".

Степень их дружбы лучше всего можно проиллюстрировать, заметив, что Филипп стал крестным сына Анкосса, также названного Филиппом, который позже написал книгу "Мэтр Филипп из Лиона".

Папюс

Не смотря на то, что они стали лучшими друзьями, их жизненные ценности не всегда совпадали. Папюс был в большей мере адептом тайных обществ, тогда как Ницье считал, что "секретные общества ничего не значат. Они никогда не приносили ничего хорошего никому, кроме самих себя. Все они устанавливают деспотизм, а такого не должно быть. Все мы братья, мы должны помогать друг другу и не иметь секретов, все должно быть освещено. Ни у кого не должно быть преимуществ." Их дружба отвернула Папюса от магии, и направила в сторону "истинной магии". Вместо последовательности роботических действий, направленных на достижение конечного результата (что очень похоже на врача, предписывающего свой фармацевтический коктейль), Папюс захотел познать настоящую магию, и для этого стал учеником "настоящего мага", Мастера Филиппа.

Таким образом, Анкосс самолично начал ассистировать Ницье на его сеансах, желая постичь "истинное целительство", а не "квалифицированную медицину". Он также дал свидетельские показания по поводу практики Ницье, утверждая, что она истинна, и не является фокусническими трюками. Анкосс подробно описал одно исцеление, на котором присутствовал он и два других врача. Молодая мать принесла своего 5-летнего ребенка, и врачи диагностировали у него тяжелую форму туберкулезного менингита. Анкосс заметил, что Ницье во время целительства часто работал в присутствии группы из 80-100 человек, и что он всегда пытался сделать так, чтобы группа пребывала в благом расположении духа. Так же было и в случае с этим ребенком: он сказал группе, что в течении двух часов они не должны говорить ничего плохого. Два часа спустя маленький ребенок исцелился, что было подтверждено двумя присутствовавшими врачами. Похоже, что наличие позитивно настроенной группы людей играло определенную роль в целительстве Филиппа, но явно не было необходимым условием, так как он был способен лечить и находясь один-на один с больным.

В 1893 году Гектор Дурвилль основал Школу магнетизма в Париже с помощью Папюса, который хотел, чтобы Мастер Филипп открыл подобную школу и в Лионе, что тот и сделал в октябре 1895 года. Однако, все сходятся на мнении, что эта "школа" имела мало общего с магнетизмом, и занималась преимущественно тем же, чем занимался сам Филипп: его собственным специфическим способом целительства. В самом деле, остается непонятным, почему Папюс настаивал на том, чтобы Филипп практиковал что-то, что могло бы помочь людям, не имеющим никаких природных склонностей, но что, очевидно, ограничило бы Ницье в использовании собственных способностей. С другой стороны, возможно, Папюс полагал, что с помощью Мастера Филиппа магнетизм может стать более могущественным методом целительства, чем он был, осуществив таким образом идею о "медицине, которая бы исцеляла".

Многое было написано о связи Папюса с Русским двором, но о выдающейся роли Мастера Филиппа в этом известно мало. В сентябре 1900 года Великий Князь Владимир был одним из нескольких русских знатных особ, навестивших Филиппа в Лионе. По возвращении в Россию, он пригласил туда Мастера, который прибыл 29 декабря 1900 и оставался в России два месяца. Другие русские благородные особы рассказывали, как они виделись с Ницье во время мессы в Фурвьер, "высоком городе" Лиона. В проповеди священника говорилось о том, что чудеса, описанные в Библии, не стоит воспринимать буквально. После окончания мессы, Филипп хотел поговорить со священником и сказать ему, что тот ошибался. "Пусть молния ударит в эту церковь, если я поверю этому", ответил священник. Тогда Ницье посмотрел ему  в глаза, сделал некий жест и в тот же миг молния сверкнула в соборе, ударила им под ноги, и загремел оглушащий гром. Увиденное поразило русскую знать. В дальнейшем в документах о его русских подвигах было сказано,что в России Ницье воспринимали как мага, и что он даже способен был остановить бурю!

После этого, когда  члены царской семьи приехали во Францию, некоторые из них навестили его в Лионе. Так в 1901 году Ницье познакомился с Императором и его женой. Они также пригласили его в Россию, и приглашение было принято; их дочь и сын сопровождали его в этой поездке.

Во время пребывания при русском дворе, к Филиппу очень привязался Царь, и интересовался его мнением всем вопросам. 21 сентября 1901 года Ницье, будучи при императорском дворе, предсказал рождение царского сына в 1904 году, а также военное поражение и революцию.

Таким образом, кроме известного Григория Распутина, при дворе был Мастер Филипп, о чем часто забывают. Конечно, так как Распутин появился намного позже, чем Мастер Филипп, можно предположить, что Царю недоставало такого человека, каким был Ницье, в своем окружении, и Распутина можно рассматривать как его приемника. Несомненно, Царь был настолько впечатлен Ницье, что спросил Министра иностранных дел, может ли Французское праительство в конце концов дать ему официальную степень доктора, чтобы он мог приглашать его к Императорскому двору, не вызывая внутренних проблем. Конечно, Французское правительство отклонило прошение. Царь хотел дать ему звание доктора самолично, но его министры сказали, что для этого Ницье должен сдать экзамены.

Экзамен был, по меньшей мере, необычным. Жюри было созвано, и Ницье попросил его членов список номеров больничных кроватей. Он начал сеанс, в котором даже не подходя к больнице продиагностировал каждого больного, и сказал, что все они теперь исцелены. Профессора прибыли в госпиталь, чтобы проверить то, что сказал Ницье, и 8 ноября 1901 года он получил звание Доктора Медицины.
После рождения ребенка, котрое было предсказано, Мастер Филипп, находившийся в то время в Лионе, написал Царю, заявив, что это письмо является его завещанием, так как час его смерти приближается. Он сказал, что покинет это физическое тело 2 августа 1905 года, и также предсказал падение Российской Империи в следующем десятилетии, что повлечет за собой уничтожение многих христиан и всей Императорской семьи. Он написал, что видит столетие, полное ужасов в России. Его сокрушения о судьбе России заканчивалась словами: "Россия восстановит свой законный суверенитет и наследование Императорской династии, которое выведет ее к великому процветанию и миру. Я вернусь в образе ребенка, и те, кто должны будут меня признать, сделают это".

Это письмо было не первым случаем подобного заявления. Во время сеанса в 1901 году, кто-то из присутствующих сказал, что лучше было бы ему никогда не покидать их, и Ницье ответил: "Наоборот, я надеюсь скоро вернуться, но я не останусь здесь на долго; я вернусь."
Его собственной смерти, однако, предшествовала огромная личная потеря. В августе 1904 года его дочь заболела, и все в его семье просили исцелить ее. Он ответил: "Воля Небес в том, что она должна оставить нас; но не смотря на это, чтоб доказать, что Небеса способны на все, ей станет лучше на два дня, но на третий она вернется в то же состояние, в котором пребывает сейчас". Так и произошло; она умерла 29 августа 1904 года. Во время ее похорон он сказал, что должен был пожертвовать своей дочерью, и ему было запрещено исцелять ее; и что она перешла на "мирный путь". "Эта смерть распяла меня живьем".

С ферваля 1905 года и далее собственное здоровье Филиппа начало ухудшаться; он больше не мог покидать свой дом, и когда пришел предсказанный час его смерти, он встал со своего стула (люди в комнате не заметили этого, так как их отвлек шум снаружи), и беззвучно упал на пол мертвый.

За два года до этого, в феврале 1903 года, он начал приготовления к своему уходу, прощаясь с людьми, входящими во внутренний круг его общения, и указав, что Жан Чапас продолжит его дело после его ухода. Действительно, Чапас продолжал проводить сеансы вплоть до собственной смерти в 1932 году.

Но Чапас был лишь одним из целого ряда последователей, который также входили Жан Лелуп (Поль Седир), Кирилл Скотт, а также Жан де Ригнис, не смотря на то, что последний родился лишь в 1917 году (а умер в 2001). Де Ригнис, который был связан с Папюсом, утверждал, что в один прекрасный день голос Мастера Филиппа озарил его душу. Де Ригнис говорил, что эта манифестация была пробуждением, началом поисков, в которых он должен был найти потерянную весеннюю долину, следы старого замка, аббатства, где-то в районе Од, неподалеку от Ренн-ле-Шато. В конце концов он нашел это место, которое сейчас известно как Domaine de la Salz, находящиеся высоко в горах над Ренн-ле-Бэн, близ магической горы Bugarach. Почему он должен был сюда прийти, сообщено не было; возможно, у Филиппа был какой-то план?

Некоторые склонны относиться к Мастеру Филиппу как к загадке, рисуя его как человека со способностями, которые он и сам не мог осознать. Но, исходя из его собственных слов, которые кто-то взял на себя труд записать, можно вывести четкую структуру в том, во что Мастер Филипп верил, и как он верил в то, что его целительство действует.

Прежде всего, он чувствовал, что болезнь не является наказанием; "если бы наши души не были больны, наши тела также были бы здоровы". Он говорил, что Бог не наказывает нас и все, что с нами случается, происходит только лишь из-за "прошлых поступков". Он верил в реинкарнацию, и считал, что некоторые болезни могут длиться несколько жизней; "Болезнь должна быть преобразована во что-то хорошее". Он также был убежден, что наш физический внешний вид является отражением нашей души, и что мы можем изменить нашу внешность, если изменим облик нашей души, то есть искоренить проблемы, которые мы несем за собой из прошлых инкарнаций. Он уверял, что "все отмечено в наших чертах лица. Мы несем на себе отпечаток того, кем мы являемся". И: "Человек, который сражается со своими страстями, за три-четыре года может изменить свою внешность, даже если он стар".

Объясняя метод своего лечения, он говорил, что ему необходимо знать человека в течении нескольких веков, и что он должен отпустить некоторые  его грехи. Однажды он рассказал молодому человеку о причинах его специфической болезни, говоря: "В 1638 году ты был с феодалом, возле Сен-Марселен" и затем продолжил объяснять, что же за поступки в той жизни стали причиной его болезни в этой. Такой метод диагностики предполагает, что он был способен видеть прошлые инкарнации человека, как будто при одном лишь взгляде "память души" загружалась в разум Филиппа для анализа. Он говорил, что может ясно видеть свои прошлые жизни, констатируя: "Я не знаю, верите ли вы в реинкарнацию. Вы вольны верить в это или нет. Но я знаю точно, что существовал ранее, уходя и возвращаясь, и я знаю, когда уйду снова". И: "Душа намного старше тела, и мы приходим в этот мир, чтобы заплатить свои долги, так как за все должно быть заплачено. Я был бы рад услышать доказательства того, что мы не вернемся".

Похоже, что Ницье соединял свои целительские способности с изменением "кармы": "Вы становитесь передо мной и говорите мне, что с вами. Когда вы делаете это, что-то сверхъестественное происходит в вас и, если моя душа слышит ваши слова, вы исцеляетесь". И: "Чтобы исцелить больного, необходимо попросить Бога о прощении всех своих грехов, и в тот же миг душа укрепляется, а тело исцеляется".

И хотя он утверждал, что это как бы форма "самолечения", ясно, что он сам выполнял роль ворот, медиума. Так почему же лишь он мог делать это, а не каждый мужчина или женщина? Ключ, похоже, в том, что он был всегда положительно настроен, и никогда не поддавался злым мыслям: "Если бы только вы могли провести пол дня без злых мыслей и слов, не говоря дурного о тех, кто не с нами, не осуждая людей, тогда молитва, которую вы вознесете, будет услышана Небесами. Я часто говорю, что лучше не молиться вовсе, чем молиться плохо, ведь если вы молитесь после того, как сделали что-то плохое кому-либо и потом говорите, что любите своих ближних, то вы лжете, а ложь строго запрещена Небесными законами".

Таким образом, карма и реинкарнация были весьма важными деталями системы взглядов Ницье. Он также говорил, что Бог не судит нас, а мы сами судим себя: "Мы имеем хранителя, который регистрирует все наши мысли и действия. Все записано, и в момент смерти мы читаем то, что сделали". "Мы всегда несем ответственность, и потому необходимо думать, прежде чем действовать". На вопрос, почему же так происходит, он отвечал: "Когда Отец послал нас сюда, он поместил в нас сильное желание приобретения, отсюда и причина появления семи смертных грехов". Он добавил: "Каждый грех соотносится с определенным органом". Материализм видит это как "яблоко" в Саду Эдемском, пытаясь соблазнить нас, и мы попались на эту удочку слишком легко. Ницье, напротив, предположил, что "мысли - в сердце, а в мозгу есть лишь отражения этих мыслей. Мысль отличается от размышлений, мысль - это прямое проникновение в свет".

Некоторые могут заметить, что философия Ницье подобна восточной, но он не одобрял кремацию: "Человек не имеет права позволить, чтобы его кремировали после смерти. Он должен вернуть земле то, что она дала ему; земля должна совершить превращение трупа. Двух метров грунта вполне достаточно, чтобы очистить трупные эманации. Если человек сгорел в следствии несчастного случая, это совсем другое ... те, кто были кремированы, вынуждены будут ждать очень долго, прежде чем смогут вернуться". Он также не был согласен с христианством в том, что всего лишь акт Крещения обеспечивает человеку место в рае: "когда ребенок умирает после Крещения, говорят, что он попадает в рай. Но это не так. Лучше бы ему жить до 80, тогда у него будет время чтобы страдать, иметь проблемы, несчастья и, следовательно, в некоторой степени оплатить свои долги". По поводу самоубийств, он чувствовал, что "те, кто совершает самоубийство чтобы завершить свои страдания, ошибаются, ведь им необходимо будет вернуться, чтобы искупить свою ошибку и возвратить время, которое они заняли".

В заключение следует сказать, что Мастер Филипп был городским магом, не застрявшим посреди тропического леса или Сибири, он был полезен во втором по величине городе Франции и в коридорах Императорского дворца. Как маг, он был способен видеть наши души, и его исцеления происходили на этом уровне. Он говорил, что "тело является покровом духа, оно нужно, чтобы спрятать его". Это была именно та способность - которая прежде всего была состоянием души - которая ставила его в стороне от других "целителей" его времени, академически одобренных врачей. Никто из них никогда не спросил о состоянии разума или души, и могут ли они жить сами собой. Для Мастера Филиппа здоровый ум означал здоровое тело; тот же, кто сосредотачивается на последнем, никогда не сможет по-настоящему и навсегда вылечить, независимо от того, сколько докторских дипломов он сам или кто-либо другой развесит на своих стенах. В конце концов, старая поговорка говорит о том, что дела говорят громче, чем слова... и что врачи могут и должны исцелять себя. Во время несчастного случая в возрасте 14 лет он сделал именно это. Если бы это произошло в болотистых тропических лесах или жестокой снежной пустыне, врач, магически исцеливший себя сам, получил бы "академическую квалификацию" от местного общества, которая позволила бы ему называться "Мастером" - магом - шаманом. Именно это и сделали жители Лиона: он был “therapeuta”, следовательно, намного больше, чем врач.

перевод © E.I.F.B., 2010 год, для Teurgia.Org