Глава II

Зло

В реальном мире зло – это утверждение беспорядка. При наличии абсолютного порядка, который является волей Господа, беспорядок лишь относителен. Полное утверждение беспорядка и зла – это ложь.

Полное утверждение зла – это отрицание Бога, потому что Бог – это высший и абсолютный разум добра.

Зло как философская категория – это отрицание разума.

Как социальная категория – это отрицание долга.

Как физическая величина – это сопротивление нерушимым законам природы.

Страдание – это зло. Страдание – это следствие и, почти всегда, орудие зла.

Ничто из того, что естественно и неизбежно, не является злом. Зима, ночь и смерть – не зло. Это естественные переходы – дня в другой день, осени в весну, одной жизни в другую.

Прудон сказал: Бог – это зло. С тем же успехом он мог бы сказать: Бог – это дьявол, потому что дьявола, в основном, ассоциируют со злом. Поменяем порядок слов в предложении, и тогда оно станет парадоксальной формулой: дьявол – это Бог; иными словами: зло – это Бог. Но, конечно, говоря так, король логиков, которого мы цитируем, не предполагал, что за именем Бога стоит завораживающее понятие – Всеблагой. Он думал об абсурдном боге, которого создают люди, и, объясняя таким образом его мысль, мы могли бы сказать, что он был прав, так как дьявол – это карикатура на Бога, и то, что мы называем злом, является благом, плохо определенным и плохо понятым.

Мы не смогли бы любить зло за зло, беспорядок за беспорядок. Нарушать законы нам нравится потому, что нам кажется, будто это ставит нас над законами. Не человек – для закона, а закон – для человека, - говорил Христос. Смелые слова, которые проповедники тех времен сочли пагубными и нечестивыми. Нам говорят, что у Бога есть лишь права – и никаких обязанностей, потому что он – самый сильный. Это – кощунственные слова. «Мы обязаны Богу всем, - осмеливаются добавить, - а Бог нам ничем не обязан». Истина в противоположном. Бог, который бесконечно выше нас, производя нас на свет, принимает бесконечный долг. Это именно он углубил бездну человеческой слабости, и именно ему должно ее щедро одаривать.

Абсурдная низость тирании в старом мире завещала нам призрак нелепого и подлого бога, того бога, который творит вечное чудо лишь для того, чтобы заставить смертного стать бессмертным в страданиях.

Предположим, что кому-нибудь из нас удалось материализовать некую сущность и он обратился к ней со словами: «Я тебя создал! Молись на меня!» Жалкое, ни о чем не подозревающее создание недолго просуществовало и к концу дня умерло. Некромант оживил эту сущность, пролив на нее каплю крови. И вот она – ожившая эфемерность! Вы раздражены ее новой жизнью? Что с ней делать? «Я знаю! – говорит религиозный фанатик, - если она, эта сущность, не догадалась полюбить вас в своей первой жизни, то бросьте ее теперь в пылающий костер и постарайтесь сохранить ее для вечных мучений среди пламени!»

«Ну, - скажут нам, - не существует безумца, который был бы так подл, так гадок!» Я у вас прошу прощения, вульгарные христиане, вышеупомянутого человека не существует, согласен; но он живет в вашем воображении, и поспешим добавить, что он еще более жестокий и подлый. Это – ваш Бог, такой, каким вы его понимаете, и Прудон был бы тысячу раз прав, говоря о нем: «Бог – это зло».

В этом смысле зло было бы ложным утверждением плохого бога и именно этот бог был бы дьяволом или его соратником. Религия, которая принесет подобную догму как бальзам на раны человечества, отравит их – вместо того, чтобы излечить. Как результат произойдет отупение умов и развращение сознания; и пропаганда, производимая от имени подобного бога, могла бы называться магнетизацией зла. Результат лжи – это несправедливость. Из несправедливости проистекает беззаконие, которое приводит к анархии в государствах и в умах индивидуумов, а также – к беспорядку и смерти.

Ложь не существовала бы, если бы не вызывала в мертвом свете что-то, похожее на призрачную истину, и все лжецы мира ошибаются первыми, принимая ночь за день. Анархист верит, что он свободен; вор считает себя ловким; распутник полагает, что он развлекается; деспот думает, что угнетать – это властвовать. Что требуется для того, чтобы уничтожить зло на земле? Одна очень простая с виду вещь: вывести из заблуждения глупцов и злодеев. Но здесь всякая добрая воля бессильна: глупцы и злодеи не хотят расставаться со своими заблуждениями. Мы приходим к объяснению той тайной развращенности, которая, кажется, и является корнем зла, беспорядка и приверженности заблуждениям. Мы утверждаем, что такой развращенности не существует; по крайней мере, свободно допущенной и желанной. Она – не что иное, как подавление воли пагубной силой ошибки.

Вдыхаемый воздух состоит, как известно, из кислорода, водорода и азота. Кислород и водород соответствуют свету жизни, а азот – свету смерти. Человек, погруженный в азот, не смог бы ни дышать, ни жить, так же человек, находящийся под воздействием призрачного света, становится безвольным. Великий феномен Света – явление не внешнее, а внутреннее, данное тому, кто может его увидеть внутренним взором. Однажды философ позитивистской школы, месье Литре, если не ошибаюсь, сказал, что Вселенная – это лишь бесконечная ночь, кое-где помеченная несколькими звездами. (Литре, Максимилиан Поль Эмиль (1801-1881) – филолог, философ-позитивист. – прим.) «Это верно для наших глаз, которые не созданы для иного восприятия, чем восприятие солнечного света», - ответил ему кто-то. Но ведь даже мысли об этом свете не появляется в наших снах, когда ночь наступает на земле, а наши глаза закрыты? Каков он, день души? Как видят мыслями? Существовала бы ночь наших глаз, - для глаз, устроенных по-другому? А если бы не существовало наших глаз, познали бы мы ночь? Для слепых не существует ни звезд, ни солнца, и если мы наденем повязку на глаза, то станем слепыми добровольно. Развращенность чувств, как и души, являющаяся следствием покушения на законы природы, становится фатальной. Что можно сделать для слепых? Взять их за руку и повести. Но если они этого не хотят? Нужно установить перила. А если они их опрокинут? Тогда – это не просто слепцы. Это опасные безумцы и нужно оставить их погибать, изолировав от общества.

Эдгар Аллан По рассказывает забавную историю о сумасшедшем доме, где больные сумели захватить медперсонал и сторожей, а затем закрыли их в своих же собственных палатах, предварительно нарядив дикими зверями. Больные – эти триумфатора в жилище своего врага – пьют вино и поздравляют себя и друг друга в проведении прекрасного курса лечения. Пока они еще сидят за столом, пленники разрывают свои цепи и захватывают бунтарей врасплох, разгоняя их ударами палок. Медперсонал бешено озлобился против сумасшедших и обращение с ними стало еще более жестоким, чем прежде. (Э.А. По «Система доктора Смоля и профессора Перро». – прим.)

И вот история современных революций. Безумцы, побеждая большим числом, которое называют большинством, заточают мудрецов и наряжают их дикими зверями. Вскоре тюрьмы ветшают и рушатся, а вчерашние мудрецы, ставшие безумцами из-за страданий, убегают с дикими воплями и сеют вокруг себя ужас. Им хотели навязать фальшивого бога, они же возопили, что бога не существует. Тогда равнодушные – ставшие храбрецами под воздействием страха – объединяются, чтобы усмирить безумных, и учреждают царство глупцов. Это мы уже видели.

Какой мыслитель осмелился бы сказать, до какой степени люди сами ответственны за потрясения и бедствия, которые вызывают их преступления? Они ненавидят Марата и канонизируют Пия V. (Пий V (святой) в миру – Гислери (1504-1572). На папском престоле с 1566 по 1572 гг. – прим.)

Верно, что ужасный Гислери не гильотинировал своих противников, - он их сжигал. Пий V был суровым человеком и убежденным католиком.

Оба они, и Марат, и Пий V, были честными людьми, но одновременно – были жестокими убийцами.

Таким образом, когда преступное безумие встречает согласие народа, оно становится ужасающим, и когда толпа, все еще очарованная, но обманутая, отвергает и покидает своего героя, побежденный становится и козлом отпущения и жертвой. Смерть Робеспьера так же прекрасна, как и смерть Людовика XVI.

Я искренне восхищаюсь ужасным инквизитором, который, смертельно раненный альбигойцами, пишет на земле своей кровью перед тем, как умереть: «Credo in unum Deum!» (Лат. – верую в единого Бога! – прим.)

Является ли война злом? Да, без сомнения, так как она ужасна. Но является ли она абсолютным злом? Война – это работа, в результате которой образуются нации и цивилизации. Кто виновен в развязывании войн? Люди? Нет, так как они являются жертвами. Кто же тогда? Осмелятся ли нам сказать, что это – Бог? Спросите у графа де Местра. (Жозеф-Мари де Местр, граф (1751-1821) – французский религиозный философ. – прим.) Он вам скажет, почему духовенство всегда освящало меч и каким образом стали почти священными обязанности палача. Зло – это мрак, это отторжение добра. Пойдем до конца и осмелимся сказать, что это – отрицательное добро. Зло – это сопротивление, которое укрепляет добро, и именно поэтому Иисус Христос не боялся говорить: «Не мир я принес вам, но меч!»

В природе существуют чудовища, как существуют опечатки в прекрасной книге. Что это доказывает? То, что природа, как и печатный пресс, является слепым инструментом, которым руководит разум, но вы мне скажете, что квалифицированный типографский рабочий исправляет пробный оттиск. Да, конечно, и в природе именно этому служит прогресс. Бог, если мне будет позволено сделать такое сравнение, - руководитель типографии, а человек – мастер Бога в этой типографии.

Священники всегда кричали, что бедствия происходят из-за грехов человеческих. И это верно потому что разум дан людям, чтобы предвидеть и предупреждать эти бедствия. Если причиной холеры является гниение трупов, сваленных в устье Ганга, голода – скупка продовольствия, чумы – нечистоплотность, если война очень часто начинается из-за тщеславия королей и волнения народов, - не людские ли глупость и злоба являются причинами бедствий? Говорят, что идеи витают в воздухе, но можно смело добавить – и пороки тоже. Всякое разложение вызывает гниение, а всякое гниение имеет свое специфическое зловоние. Атмосфера, которая окружает больных, - болезнетворна; моральная чума заражает атмосферу. Честное сердце находится в покое в окружении добрых людей. Но оно стеснено, страдает, задыхается в кругу порочных существ.

 Перепечатка и оформление © Теургия.Org, 2012 год