«...между этим начинанием, Ученичеством и данным итогом,

истинным Мастерством, простирается весь масонский путь,

выраженный градусом Подмастерья....»

О.В.

КНИГА ПОДМАСТЕРЬЯ

ОБРАЩЕНИЕ К РУССКОЯЗЫЧНОМУ ЧИТАТЕЛЮ

Когда пишутся подобные книги, не предполагается, что они поступят в открытый доступ, путь даже речь идет об их продаже. Из этого следует два вывода. Один из них субъективен, так как дает характеристику личности самого автора. Второй же – объективен, поскольку по нему сразу становится ясно, что за работа ждет читателя, а потому характеризует не только само по себе сочинение, но и того, кто хочет его понять. Иными словами, здесь работу можно понять и как уже завершенное творение (в данном случае – книга), и как процесс труда, то есть постижение этого творения. Схожим образом в Масонстве (и в других искусствах) предмет искусства говорит не только о своих творцах, но и о тех, кто его созерцает. Способного увидеть потенциальную гениальность называют провидцем; о способном улавливать мельчайшие изменения в высоте звука скажут, что он обладает абсолютным слухом. Напротив, неспособного понять прелесть картины называют слепцом, путь даже он видит; неспособного оценить пение – глухим, хотя он разбирает речь. Однако, прежде чем ответить на вопрос, как подобная литература характеризует самого читателя, надо все-таки сказать о том, что она говорит о личности автора.

Освальд Вирт (1860-1943) – швейцарский оккультист, всю свою жизнь исследовавший мистический символизм.

Особенно он прославился как знаток символизма масонства, в которое он был посвящен в возрасте 23 лет. Жюль Ромен, автор романа в 27 томах «Люди доброй воли», сделал его прототипом персонажа Ленгнау. Точно так же называется одна из коммун в немецкоязычном швейцарском Берне: в этом кантоне родился сам Вирт (коммуна Бриенц). В «Людях доброй воли» его персонажа описали так: «он не масонский Папа, и даже не один из его великих понтификов, поскольку он уклоняется от какого-либо применения власти; но он – один из самых высших духовных авторитетов: возможно, самый высший». Своего признания Освальд Вирт достиг благодаря как своим беспрерывным штудиям, так и литературному мастерству, оттачиваемому под присмотром другого известного оккультиста (и мага), Станисласа де Гуайты, которому он был обязан в том числе уровнем своего знания французского языка. И хотя их знакомство продлилось всего 10 лет (де Гуайта скоропостижно скончался в 1897 году), этого стало достаточно, чтобы Вирт вырост не только как масон и исследователь оккультного символизма, но и как писатель.

Как я обозначил выше, эксклюзивность произведения может кое-что поведать о своем авторе. Все три части «Франкмасонства для посвященных» (а именно, «Книгу Ученика», «Книгу Подмастерья» и «Книгу Мастера») Вирт писал как масон для масонов, то есть этот труд не давался к прочтению профанам (с точки зрения масонства «профаном» является всякий человек, не прошедший посвящение, это слово не носит пейоративной окраски). Это значит, автор стремится к искренности: он не старается утаить какое-то специфическое масонское знание (поскольку у предполагаемого читателя оно и так есть), как то обычно делают в популярной литературе на тему масонства; также он избегает неатрибутированных цитат либо вовсе плагиата (поскольку читатель, вероятно, достаточно эрудирован, чтобы распознать подлинного автора), как то делал Альберт Пайк в «Морали и догме ДПШУ». Разъясняя смысл масонских градусов, Пайк не смог не обращаться к сочинениям оккультиста и мага Элифаса Леви (оказавшего большое влияние также на Станисласа де Гуайту). Последнее обстоятельство служит ясным указанием на то, что без оккультного просвещения объяснение (а значит, и понимание) масонских градусов оказывается затруднено. Это понимал Освальд Вирт, поэтому он сосредоточился не на моральных или социальных аспектах масонства (хотя отнюдь не избегает их), а в первую очередь – на его символизме и аллегориях. Таким образом, он решил взяться за самое трудное исследование и, в конечном счете, весьма в этом преуспел.

Таким образом, искренность, проходящая через все три книги «Франкмасонства для посвященных», выражена, во-первых, в том, что о символах масонства автор говорит открыто, не скрывая каких-либо деталей или имен. По этой причине, с одной стороны, публикация подобной книги могла бы показаться странной. С другой стороны, даже имея на руках секретный документ, надо обладать еще кое-чем, чтобы его понять. Об этом речь пойдет далее, пока надо сказать о втором важном следствии подобной искренности автора. Комплексно рассматривая масонство, Вирт, подобно масонам еще XVIII века, не стесняется критически рассматривать некоторые положения каменщического искусства или современные подходы к нему. Эта критика откровенна и чужда уклончивости, поскольку обращена к таким же, как и ее автор, посвященным. Ее цель при этом не продемонстрировать собственный авторитет, а пригласить к совместной работе над поисками истины. Как я уже не раз подчеркивал, книга написана в эксклюзивистском ключе: она обращена к самим масонам, а не к непосвященным, поэтому критические замечания автора бывают слишком суровы, чтобы посвященные открыто возвещали о них профанам, и слишком точно попадают в нерв, чтобы профаны были способны сформулировать их и предъявить посвященным.

В своем стремлении добраться до основы оккультного символизма, до самой сути масонства, автор не боится проникнуть даже во времена анимистических и аниматистических верований, используя современные ему этнографические исследования. Следуя в этом мотиву, который прослеживался еще у Элифаса Леви и был подхвачен Станисласом де Гуайтой и Альбертом Пайком, Освальд Вирт превзошел их всех, так как в его распоряжении были и современные научные изыскания, и оккультные знания, и масонский опыт, и литературный талант. Впрочем, он пользуется распространенным у авторов того времени диалектическим методом, переходя от тезиса к синтезису через антитезис. Поступая так, он, однако, не уходит в слишком вольное толкование символизма, не расширяет диапазон интерпретации символов до таких масштабов, в которых любой символ может приобрести нужное толкователю значение в зависимости от его нужд, как это делали многие оккультисты и позапрошлого, и прошлого века и продолжают делать сейчас. Секрет Вирта в этом отношении состоит в том, что он, во-первых, хорошо знал историю масонства, а во-вторых, старался придерживаться того же диалектического подхода, который можно встретить у масонов XVIII века. Таким образом, его оригинальную мысль нельзя считать самодурством, а его понимание символизма – слишком широким; напротив, он придерживается традиционного подхода к интерпретации и, в этом плане, является его продолжателем. Конечно, тут ему помогло знание трудов Мартинеса де Паскуалли и Луи-Клода де Сен-Мартена, а также участие в деятельности мартинистских лож, в частности, близкое знакомство с Жераром Анкоссом (Папюсом).

Приступая к рассмотрению той работы, которую потребуется совершить самому читателю, надо сперва сказать о пчелином меде Митраистических мистерий, который упоминает Вирт. Символизм меда имеет древнейшую историю, но большинство читателей, вероятно, знакомы с ним по следующей библейской цитате: «пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива» (Притч. 6:8). Таким образом, для понимания настоящей книги необходимо проделать интеллектуальный, по крайней мере, труд. Это значит, что, хотя автор не преследовал цели что-либо намеренно сокрыть от читателя, совершенное отсутствие знаний оккультного символизма, изучению которого я сам посвятил много времени, может несколько мешать правильному пониманию данной книги. Я чувствую своим долгом предупредить, что некоторые сугубо масонские обороты речи могут и вовсе остаться загадкой для непосвященного, однако на само понимание масонства и его символизма это едва ли влияет. С другой стороны, изучение настоящей книги не терпит самонадеянности со стороны тех, кто уже обрел определенные познания. Так, сокращения Й∴ и Б∴ не всегда означают то, что первым приходит на ум. Однако изменение их значения в зависимости от контекста будет более заметны масону, чем профану.

Задачей настоящего предисловия не является раскрытие подобных, не влияющих на общее понимание, деталей, или демонстрация превосходства одних умов над другими, или же придание этой книге Освальда Вирта напускной интриги. Его задача, скорее, – предоставить небольшой аппарат, то есть комментарий, который поможет в понимании некоторых мыслей самого автора текста. Поскольку при работе над текстом мной проводилось сопоставление с терминами, встречающимися в рукописных ритуалах русских масонов XVIII-XXI вв., а также в книгах по оккультному символизму за тот же период, этих небольших примечаний должно быть достаточно для правильного понимания данной книги при приложении определенных усилий со стороны читателя. Сами примечания условно можно разделить на три вида: первые связаны с масонской терминологией, вторые – оккультной, а третьи – философской.

Касаясь самого слова «Подмастерье», стоит сразу сказать, что прямым дериватом французского термина в русском языке является «Компаньон», так как в данном случае заимствуется даже французское произношение этого слова. Буквальным переводом же будет «Сотоварищ» или просто «Товарищ», которое затруднительно использовать в контексте масонского ритуала по очевидным причинам. В то же время Освальд Вирт иногда использует именно это значение: иногда подразумевается товарищ среди сотоварищей, иногда сотоварищ (читай: помощник) мастера и т.п. Впрочем, практически всегда при передаче этой двусмысленности удалось ограничиться использованием термина «Подмастерье».

Для правильного понимания книги полезно знать о разнице между символическими степенями и дополнительными. Совокупность символических степеней называют синей или голубой ложей, ремесленным масонством, а также обрядом. Всего таких градусов (степеней) три: Ученик, Подмастерье, Мастер. Они образуют ложи или мастерские. В свою очередь, ложи или мастерские образуют великую ложу, представляющую масонство на территории определенной страны (в Европе, и Россия тут не исключение, на территории одной страны обычно присутствует лишь одна великая ложа). Таким образом, масонство как таковое представлено именно тремя градусами, передаваемыми на территории отдельной страны. Отдельно от символических градусов существуют транснациональные системы дополнительных степеней или уставы. Они призваны дополнительно раскрывать те или иные аспекты масонства. Хотя часто им придается большое значение, они дополнительны, поскольку раскрывают частные аспекты того, что в общих чертах давалось еще в символическом масонстве. Кроме того, такие «надстройки» не могут существовать отдельно от символических лож и не могут непосредственно влиять на их работу (вопреки распространенному мифу об обратном).

Проблемой масонского символизма является также расположение двух колонн – Йахин и Боаз. В «современных» ложах Йахин расположена на Севере, а Боаз – на Юге, тогда как в «древних» – наоборот. Разделение на два типа произошло в 1751 году, когда была основана «Древняя великая ложа Англии» (ее представителей и называют «древними» масонами), противопоставившая себя «Великой ложе Англии», основанной в 1717 году (хотя она древнее, за ее представителями закрепилось звание «современных» масонов). Конфликт был исчерпан в 1813 году, когда обе ложи объединились и стали «Объединенной великой ложей Англии» (ОВЛА). Тем не менее, в разных нынешних системах степеней используется разное расположение колонн, что порождает много дискуссий. Самими этими колоннами масонские ложи обязаны Иерусалимскому храму, поскольку по своему строению ложа и этот храм подобны друг другу. Согласно Синодальному переводу Библии Йахин находился справа от храма, а Боаз – слева. Такая атрибуция не позволяет провести однозначное соответствие между сторонами света и колоннами. Однако, во второй книге Паралипоменон правая сторона связана с югом. Схожим образом и во вторичных источниках, например в «Иудейских древностях» Иосифа Флавия, правая сторона тоже связана с югом, тогда как левая – с севером. Следовательно, Йахин находилась на юге, а Боаз – на севере. Чтобы избежать вышеуказанной двусмысленности, в ряде английских переводов Библии (например «Новом международном», «Новом живом», «Английском стандартном») указаны не «право» и «лево», а «юг» и «север». С другой стороны, вход в Иерусалимский храм расположен на востоке, тогда как вход в масонскую ложу – на западе. Таким образом, если ложа – это подобие Иерусалимского храма, а колонны – часть этого храма, расположив его входом на запад, мы обнаруживаем Йахин на севере, а Боаз – на юге, как и в «современных» ложах. Об этом еще подробнее расскажет сам Вирт.

(Продолжение – в следующем обновлении)

Дмитрий Цельзин

2021 г.