La Mors Osculli или Поцелуй Смерти: за гранью физической смерти

В последние мгновения нашей жизни в мире сем нежный поцелуй, которого мы ждали, на последнем вздохе осенеят нас прежде, чем унести в мир иной, - этот момент запечатлен в погребальной скульптуре авторства Жауме Барба на кладбище Побленоу в Барселоне. Эта скульптура выражает идею, описанную в поэтической эпитафии Моссена Синто Вердагера:

«Его младое сердце уж не бьется,
И в венах кровь холодная застыла.
Потерян дух, он с верой устремился
Упасть в объятия смерти в поцелуе».

Многие слышали о «поцелуе смерти», но совсем немногие знают происхождение этой идеи, которая может показаться оксюмороном, если воспринимать ее слишком поверхностно. Кто-то решит, что это мотив из гангстерского фильма или из какой-нибудь сказки, но на самом деле речь идет о глубокой мистической концепции.

В данном контексте «смерть представляется как союзник и как соавтор», она – как зеркало, отражающее человека, перед которым она предстает. Это тень, тьма, налетающая на живое существо и цепляющая его за собой. Это не только религиозная инициация, это таке и поэтическая инициация, дух в этой инициации соединяет искусство и религию.

Многочисленные отсылки к «поцелую смерти» встречаются в каббалистической традиции и алхимии, причем во всех этих случаях говорится о поцелуе в губы, хотя есть примеры более целомудренных поцелуев, как тот, что изображен в скульптуре на Побленоу. Важность поцелуя в губы заключается в идее передачи дыхания, или духа жизни. Об этом говорится в космогоническом процессе «Книги Бытия» в описании Духа Божьего, или Ruach Elohim, носившегося над водою, чтобы затем вдуть дыхание жизни. Сотворение и смерть не являются двумя непримиримыми противоположностями, они – части одной и той же динамики, континуума, возникающего и возвращающегося к вечности. О том же написано и в Талмуде: «Болезнейшая из смертей есть смерть Сына Божьего, один из сладчайший ударов – [божественный] поцелуй». В «Зоhаре» говорится о том же:

«Нас учат, что поцелуй есть единение духа [ruah] с другим духом, поэтому поцелуй совершается в губы, ведь рот есть источник духа. В любви так же поцелуй совершается в губы, и дух соединяется с духом, без всякого разделения».

Слова из «Песни песней» 1:2 «Да лобзает он меня лобзанием уст своих» имеют следующее значение: царь Соломон стремился к союзу между верхним и нижним мирами. Единение же двух духов совершается лишь через поцелуй, когда два человека целуют друг друга в губы, их духи объединяются, чтобы стать единым целым.

Mors Osculi – это не просто физическая смерть индивидуума, но нечто гораздо более сложное. Эта смерть,  берущая свой исток из аскетической традиции, она относится к смерти инициатического толка, или к так называемой мистической смерти, означающей умирание прежде смерти, или смерть как религиозную и духовную инициацию.

Мистическая смерть – это не смерть телесная, но смерть эго, персональной идентификации вместе со всеми ее страхами, гневом, гордыней  комплексами, являющимися источником непрестанного страдания.

С алхимической точки зрения существует несколько объяснений природы инициатической смерти. В анонимной брошюре под названием «Aquarium sapientum» читаем:

«В печи горя, чрез постоянно горящий огонь, человек, как земное тело золота, участвует в черной голове ворона, то есть он полностью деформируется и подвергается осмеянию мира. Совершается это не в течение сорока дней и не сорока ночей, и даже не сорока лет, однако во все время жизни, так что, проживая жизнь, он больше будет иметь опыта болезненного, чем утешительного и радостного, больше он будет иметь отчаяния, чем радости. Наконец, душа его всецело освобождается путем духовной смерти, возносясь в высоты, то есть, не смотря на то, что тело его остается в земле, все же духом своим и своим сердцем он устремляется в высоты, к Жизни вечной, на свою Родину. [...] Такое отделение души от тела человека должно свершиться ради духовной смерти. Это растворение тела и души происходит в возрожденном Золоте, дабы тело и душа, будучи отделены друг от друга, все же не переставали быть крепко соединенными в сосуде и воссоединились. Высочайшая душа воссоздает тело ежедневно и ограждает его от окончального разрушения до тех пор, пока не настанет день, и они останутся вместе неотделимыми... это небесное восстановление и воссоздание земного тела, мертвого в человеке. Что касается временной смерти, являющейся платой за грех, то это не истинная смерть, но естественное растворение тела и души, а также вид легкого сна; это также неразрывное и постоянное соединение Духа Божьего и душ. Однако тебе следует понимать, что я говорю о святых. С другой стороны, это сравнимо с восхитительным подъемом и падением, коие обычно совершается семь раз подряд в земной работе».

Le Breton в «Les Clefs de la philosophie spagyrique» также излагает свои мысли касательно инициатической смерти:

«Прежде евангельского воскрешения великий Автор природы очищает тело и душу, которые в воскресении должны объединиться и закрепиться навеки. Так, Художник очищает два источника смеси, затем соединяет их и скрепляет неотделимо друг от друга... смесь, прежде, чем совершенным образом была очищена, избавляется от всех экскрементов,  это очищение совершается через смерть, что портит природную смесь. В сей смерти и разложении источники, составляющие сущность смеси с ее особым магнетизмом, являющимся и содержащим ее вегетативное и порождающее действие, остается неповрежденным. Пшеничное зерно, однажды помещенное в землю, испытает на себе разложение, которое не помешает его действию, ведь ни его плодородная материальная сила, ни его особенности вовсе не будут уничтожены, поскольку иначе зерно не прорастало бы, и дальнейшего роста не происходило тоже. Таким образом, смерть смешанных тел делится на два вида: одна смерть – абсолютная и существенная, а другая – несущественная. Абсолютная смерть – это существенное разделение и потеря источников и сокровенной формы смеси. Несущественная смерть – это лишь отделение экскрементов, при сохранении чистых источников и формы, содержащей идею смеси. Абсолютная смерть – это новое порождение тех же видов смеси и необходимое средство для ее становления совершенной».

С тех пор, как у человека появилось сознание, вся его культура вращалась вокруг темы смерти, души, бессмертия. Жизнь и смерть – не антагонисты, они – кольца одной цепи, а в поцелуе смерти обретается освобождение душ, вход в новый мир.

 Автор © Edrivegom 

Перевод © Eric Midnight (aka Er Might), 2018