Завеса, сорванная с храма
(Лекции по оккультным наукам)
Элифас Леви

***

The veil of the temple rent
Lectures on occult sciences
by Eliphas Levi.

Ниже представлена вторая лекция Элифаса Леви из изданной серии лекций в «Журнале Теософского Общества» за период с февраля 1884 г. по апрель 1887 г. Эти лекции были составлены Элифасом для его ученицы — Mary Gebhard; также для неё он составил книгу «Парадоксы высшей науки».

***

Лекция 2.
Великий Аркан и Великое Дело.
[Journal of the Theosophical Society. Vol. 1, No. 3, March, 1884, pp. 46-49.]

Царство Небесное или, если вам угодно называть его иначе — Божественная Царственность — может быть достигнута лишь силой. Это было сказано одним из величайших Иерофантов [«Царство небесное силою берётся», – Мф. 11:12]. Только смелость, преисполненная решимости, может достичь его. Бог (в Библии) благословляет Иакова за то, что тот дерзнул с ним побороться. Лишь равные могут сражаться друг с другом, и израильтяне являются детьми человека, измерившего свою силу Богом.

Оккультизм – это знание догмата и ритуала; это — наука о Великом Деле. Все символы указывают на один единственный секрет, который в магии называется Великим Арканом, и все ритуалы и церемонии указывают на одну единственную операцию, которую посвящённые Гермеса называют Великим Делом.

Люди в наши дни продолжают с великим упрямством игнорировать тот факт, что универсальный символизм, подобно истинной науке и истинной религии, един, но при этом двулик: чёрный и мрачный с одной стороны, белый и сияющий – с другой. Символизм – это завеса святилища: с одной стороны чёрная, подобно траурным занавескам, висящим в комнате покойника, и с другой стороны светлая, как бы освещаемая лучами солнца. С тёмной стороны вы видите угрожающие мечи и горькие слёзы и надпись, гласящую: «Если ты поднимешь эту завесу, чтобы войти в святилище, которое предназначено только для жрецов, – смертью умрёшь!» Читающие эту надпись и чувствующие страх – падают ниц и умирают во тьме, но осмеливающиеся поднять завесу – облачаются в славу и приходят к свету.

Великий Иерофант евреев – Моисей – изобразил эту истину тем самым облаком, которое было тёмным и грозовым со стороны, обращённой к египтянам, и светлым и лучезарным с той, что обращена к евреям, смелость которых восторжествовала над бездной моря [И вошел в средину между станом Египетским и между станом сынов Израилевых, и был облаком и мраком для одних и освещал ночь для других, и не сблизились одни с другими во всю ночь. — Исх. 14:20]. Мы поймём дух символизма, после того как прекратим верить в его мёртвую букву, а после того как мы прекратим смотреть на Христа как на идола, мы начнём чувствовать, в каком смысле он является Богом!

Страх говорит:
– Верь или умри!
Смелость отвечает:
– Я узнаю, даже если мне придётся умереть ради знания.
– Трепещи, если дерзнёшь, – говорит Страх, и Наука храбро отвечает:
– Как раз потому что я не трепещу, я дерзну.
– Если ты сразишься с Богом, смертью умрёшь, – говорит Страх; но Воля отвечает:
– Я сражусь с тенью, чтобы достичь света, и только тогда я смогу жить, когда преодолею страх смерти.
– Тебя ждут вороны Прометея, – говорит Страх; но Решительность [дерзновение] и Терпение говорят:
– Мы защитим себя стрелами Геракла.
Страх восклицает с криком ужаса:
– Безрассудный смертный! Не входи в Царство Аида, твой голос навлечёт на тебя все силы ада.
Мудрость отвечает:
– Я знаю, как хранить молчание.

Все эпические поэмы: Золотое Руно, осада Фив, скитания Одиссея и более современные поэмы и романы, путешествие сквозь три мира Данте, от поэта Inferno до «Розы Звёзд», история розы является более общей версией того же путешествия, – все крутятся около Великого Аркана и Великого Дела. Книги по алхимии, ортодоксальные книги, окружающие Изумрудную Скрижаль великого Гермеса, стали непонятными для науки наших дней, потому что все они имеют двойной смысл, наиболее абстрактный и единственно разумный из которых предназначен исключительно для посвящённых, но сейчас он полностью потерян, так что если какой-нибудь учёный вновь его откроет, его назовут мечтателем.

Эккартсгаузен и Яков Бёме – единственные в наши дни, кто проникли в сердце герметической философии и разгадали догматы <…> [Гермеса?] и Асклепиад [Асклепия? Видимо здесь был перечень некоторых книг Герметического Корпуса], которые не имеют ничего общего с еврейскими тайнами книги Николая Фламеля [видимо опечатка, Элифас как раз таки указывает на связь герметической философии и книг Фламеля]. Мы не должны смешивать догадливость [интуицию] Якова с благоразумием Трисмегиста.

Но мистические писания Якова Бёме и Эккартсгаузена для обыкновенного читателя совершенно невразумительны. Ночные птицы слепнут в присутствии солнца, так же и с большинством людей. Они несут с собой свою темноту даже в духовный мир, даже до самого сердца солнца. Мудрец может воспользоваться светильником посреди ночи, но какой светильник могут изобрести умники, чтобы дать им свет днём? Диоген поступал правильно, когда использовал фонарь в дневное время. Это смешное освещение не возместило ему тот предрассудок, который отбросила на его состояние блаженства тень Александра.

Призраки – это обманы ночи, а реалии – это истины света. Догматы выглядят как грёзы для тех, кто исследует их ночью, но для тех, кто созерцает их днём, они являются вечными истинами.

По этой причине мы должны, — если мы хотим схватить дух догматов, — мы должны вскрыть конверт, в котором спрятано письмо. Мы должны сбросить легковерие, чтобы обрести веру, и истинное поклонение Богу начинается только тогда, когда мы втопчем наших идолов в грязь. Первое слово высшего посвящения в Египте звучало как богохульство против Осириса, ибо этого бога света называли «чёрным богом», что означало, что символизм – это только тень, а светом является смысл. Если мы используем какой-либо знак или ритуал, чтобы помочь себе выразить какое-то религиозное чувство, то мы совершаем разумный акт; но подчинить себя знаку или ритуалу, сделать себя рабами обряда или образа – это акт глупости, это-то и называется суеверием и идолопоклонством. По этой причине от кандидата в некоторых посвящениях требовали растоптать ногами самые почитаемые знаки. Говорят, что тамплиеры, перед тем как посвятить свои мечи защите Креста, должны были трижды плюнуть на распятье. Означало ли это оскорбление Искупителю? Конечно же нет. Это было просто подтверждение их презрения к идолу. Тамплиеры доказывали этим странным поступком, что крест для них был идеей, а не фетишом.

Посвящения – это школы бессмертия. Бессмертие, божественность в человеке, может быть завоёвано лишь высочайшей независимостью. Свобода – это реальная жизнь души, и человек, освобождая себя от всякого рабства, также освобождает себя и от смерти. Величайшим усилием искушения должно быть: перерезать пуповину, которая связывает нас с фатальностью [роком]. Великий Аркан и Великая Работа – одно и то же.

Книги высшего посвящения так плотно завешены своим языком, что текст совершено невразумителен для профана; и ему они больше напоминают грёзы сумасшедших, чем разумные рассуждения. «Зогар» и «Апокалипсис» наполнены чудовищными вещами, и «Двенадцать ключей» Василия Валентина могут вогнать в уныние всю мудрость Эдипа. Герметичные философы, предание о коих затерялось в ночи египетского символизма, и магия Зороастра описывает Великое Дело следующим образом:

Мы хотим растворить естественный камень и сделать из него сверхъестественный, который должен обладать свойством изменять все низшие металлы в золото и исцелять все болезни. Этот камень, говорят они, есть камень и в то же время не камень; он содержит огонь, который не жжёт, и воду, которая не увлажняет. Здесь они говорят аллегорически. Слово «камень» обычно употребляется иерофантами для выражения чего-то неподвижного и реального. Св. Иоанн видит Бога в форме камня ясписа [см. Откр. 4:3]; Иисус советует своим ученикам строить на камне; он сам говорит, что он — камень, который отбросили строители и который должен стать краеугольным камнем. Божественный закон, который был дан через Моисея, был вырублен на камне; Моисей заставил воду выйти из камня, и Илия вызвал из камня огонь. Иисус дал имя Пётр (которое означает «камень») самому крепкому верой из своих последователей, и в древних мистериях у великой богини, матери богов, не было иного образа, кроме необтёсанного чёрного камня.

В святилище евреев тайны Неизречённого Имени [йод-хе-вау-хе] были высечены на кубическом камне. Этот камень всё ещё продолжает быть одним из великих секретов посвящения в масонстве. И опять мы находим его на скрижалях древних ритуалов под двумя формами необтёсанного и обтёсанного камня, а в некоторых ритуалах необтёсанный камень называется «сурьмяным камнем».

Субстанция, из которой состоит этот камень, – говорят мудрецы, – находится повсюду во Вселенной. Каждый носит её с собой: как бедный, так и богатый. Сперва её нужно прокалить на огне, не сжигая, затем тщательно растереть в порошок и дать раствориться в её собственном пламени; затем экстрагировать путём сублимации «молока девы» и «крови дракона», которые нужно сделать для того, чтобы сварить вместе на светильнике Гермеса. Затем эта субстанция переходит из чёрной в белую, из белой в жёлтую, из жёлтой в красную. Затем она отвердевает, и мы получаем тот бесценный рубин, который является талисманом богатства и бессмертия.

Однако все мистики утверждают, что невозможно достичь успеха в этом Деле без высокого идеала и без вдохновения религиозным чувством. Требуется безразличие к богатствам и отсутствие всякого злого желания, что указывает не на поиск материального золота, и не на чисто научную манипуляцию с какой-то субстанцией, которая поддаётся химическому анализу. Сейчас мы дадим объяснение этим аллегориям.

Необтёсанный камень – это человек, такой, каким его создала природа, и его нужно прокалить страстями; но если он позволит им сжечь себя – он потерян. Он должен истереть себя в порошок работой и размышлениями, и когда он хорошо осознает свою нищету, когда он увидит себя нравственно прокажённым, как Иов, и оставленным на навозной куче, тогда его дух начнёт работать и сбраживаться. Сперва явятся поэзия и религия, и они поднимут его разбитое сердце, и разгладят его ложе страданий. Это те голуби Дианы, о которых говорят мудрецы; они также представлены девичьим молоком, которое обещает человеку новое рождение. Но поэзия и вера могут остаться бесплодными, если они не оплодотворят труд реальной жизни. Сублимированная белизна падает назад розовым дождём на чёрную материю и встречается с серой мудрецов, которой является реальная жизнь; красное масло, философское вино и кровь дракона Кадма. Поэзия соединяется с наукой, идеальное подкрепляется и усиливается реальностью. Затем совершается оккультная свадьба между верой и разумом, властью [авторитетом] и свободой, силой и кротостью.

Так принимайся же за работу, алхимик ума! Зажги светильник Гермеса, приложи всё возрастающее тепло, помоги созреть плоду мысли, пусть день сменит ночь, и воспользуйся этим теплом и светом. Отсеки голову ворона, освободи место голубю для полёта, и помоги возродиться Фениксу. Персей, верхом на своём крылатом коне, окрылённом поэтическими чаяниями, пронзает дракона своим мечом и освобождает прекрасную Андромеду. Пусть же облачённая в белое птица доберётся до царя, облачённого в багряное, пусть Габрикус [Gabricus] станет мужем Бейи [Beya], пусть крест света соединится с крестом любви.

Необтёсанный камень вольных каменщиков был назван сурьмой, потому что природный человек находится в полном противоречии с монашеским идеалом. Кроме того, сурьма используется для испытания и очищения золота, подобным же образом и наши природные несовершенства полезны в нравственном порядке Вселенной.

Золото, этот самый совершенный из металлов, представляет совершенство работ мудрости. Всё становится обработанным и усовершенствованным в руках мудрецов, потому что они обладают тем драгоценным камнем и талисманом бессмертия, который они узнали, как получить, и с ним они превращают в золото самые низшие металлы.

Человек может достичь совершенной независимости лишь через совершенное равновесие всех своих способностей и всех своих сил. Этот равновесие соделывает его волю хорошо уравновешенным центром, и, кажется, всё подчиняется его желаниям, потому что его желания праведны. Таким образом, мудрец в действительности обладает таинственными силами магов; он отталкивает всё, что может быть ему вредно, и привлекает всё хорошее. Он читает мысли других, принимая во внимание их нравственное состояние; он внушает уверенность и, внушая её, он часто исцеляет болезни души, а также и тела.

Как только человек достигает этой монаршей независимости, он становится жрецом и царём таким абсолютным образом, что ни жрецы, ни цари не могут оказать на него ни малейшего влияния. По этой причине секреты Оккультизма всегда скрывают. В былые времена эти секреты принадлежали владыкам земли, которые не желали лишиться власти заговорщиками, и которые карали смертью тех, кто делал их опасное знание известным; но в наши дни жрецы и цари потеряли эти секреты вследствие употребления их с неблагородными целями, теперь они перешли в руки изгоев мира, которые обязались тщательно скрывать их, потому что они дают законные права на их притязания.

Мир содрогается и бурлит от неправильного понимания имени «свобода». Революции – это брожение, и никто не может сказать, что за скрытая закваска заставляет его подниматься. Мир <пребывает> в труде, подготовительном для великой работы; иерархия великих мистиков должна быть восстановлена; религия вместо Папы хочет Великого Иерофанта. Общество, которому опротивели цари, подчиниться только истинно великому монарху. Храм должен быть восстановлен и «Отцы Общества Иисуса» [иезуиты] должны уступить дорогу «Братьям розенкрейцерам»!

Нас мало заботит, будет ли грядущий иерофант будущего называться Папой или нет, будет ли великий Монарх царём или нет, и позаимствуют ли братья розенкрейцеры, как иллюминаты Вейсгаупта, некоторые правила из уставов иезуитов или нет. Человечество всегда меняет свои формы, но постоянно живёт той же жизнью, и очень часто внутренний образ жития целиком снова выражается в той же внешней форме. Разве наши священники не бреются подобно жрецам Кибелы и Милоса? Разве наш календарь почти целиком не такой же, какой употреблялся римлянами? Разве некоторые из наших святых не имеют разительного сходства с героями древней мифологии? Разве Бог, объясняемый Каббалой, не тот же самый Иегова? А Иисус, хотя и преображённый универсальным символизмом, который молится ему под именем Осириса, Бальдра [сын Одина] и Кришны, разве он теперь человеко-бог меньше, чем раньше? Точно так же человеческое тело обновляется ежедневно и всегда продолжает оставаться тем же.

До тех пор, пока рабы ведомы рабами, они будут продолжать бунтовать, и они никогда не станут свободными. Люди, над которыми господствуют их страсти, подобны животным, привязанным на краю пропасти. Горе им, если они разорвут свои цепи, ибо стать свободными для них – это умереть! Стадо, следующее за бараном, не имеющее ни пса, ни пастуха для охраны, несомненно рискует заблудиться, потому что их лидер такое же глупое животное, как и они сами; но если они разбредутся кто куда, каждый следуя своей собственной предрасположенности, то они определённо потеряются. Принимая всё это во внимание, мы можем сказать, что тирания Калигулы или Нерона – лучше для порочных людей, чем полное состояние анархии, которое скоро приводит к истребительной войне самих себя. Один разъярённый зверь причиняет меньше разрушений, чем сто тысяч; и злонамеренные люди, считающие себя свободными, – всего лишь сорвавшиеся с цепи волки.

Посмотрите на великих преступников всех неудачных революций! Какие рабы эти тираны! Как терзаемы они завистью! Как волочимы они тщеславием! Как бичуемы они гневом! Как разъедаемы они ненавистью и жалимы похотью! Какое бешенство помутило разум Мазаньелло [предводитель народного восстания в Неаполе в 1647 г.], когда он увидел себя брошенным теми самими людьми, чьей преданной любви, как он сам считал, он достиг! С какой тоской сдох тот величайший монстр, один вид свиноподобной головы которого заставлял трепетать королей, имя кому Мирабо! Какая лихорадочная бессонница бледного Робеспьера заставляла казаться ночи нескончаемыми! Какие клубки гадюк извивались в прокажённом сердце Марата! – Эти люди считали себя апостолами свободы, тогда как они были всего лишь монополистами завистливой изоляции в диком рабстве.

Что же нужно было тем людям, чтобы стать свободными? Им нужно было всё, ибо им нужен был Бог. Эбер и Шометт думали, что они его убили. Робеспьер попытался воскресить его, назвав его Высшим Существом, – титул, такой же нелепый, как и холопский, потому что он предполагает, что Бог может быть звеном в цепи его существ; ведь даже если его положение было бы высшим и первым абсолютным образом, то всё равно это предполагает, что он звено либо на конце, либо в середине, либо на вершине. Мы ясно видим, что Робеспьер был незнаком со скрижалями Гермеса.

Согласно этим драгоценным мощам [т.е. Изумрудной скрижали], которые содержат «Верую» Оккультизма, коллективное бытие есть единица. То, что вверху, как то, что внизу, и как внизу, так и вверху, и образует чудеса единицы в бытии [unity in being]. Это означает, что Бог и человек взаимно создают друг друга, и эта их одновременная операция тождественна и взаимна. Всё происходит из единой сущности, из единственной мысли: вверху – творением, внизу – адаптацией.

Солнце – отец, Луна – мать (Солнце обозначает «огонь», а Луна – «воду»). Дыхание – вынашиватель, а Земля – кормилица: универсальный отец и его работа; энергия одного и сила другой – одно цельное владычество. Человек – это скрытый на земле Бог. Отдели землю от огня, освободи дыхание духа от материи, прилагая всё своё внимание и всю свою мудрость. Дух поднимается от Земли и спускается с Небес на землю, чтобы соединить вместе высшие энергии и низшие силы. Тогда-то весь мир откроется тебе в своём сиянии, и всякая тьма рассеется, потому что сила проистекает ото всех объединённых сил, одухотворяет всё земное и реализует всё идеальное. – Таков образ творения мира.

Из этого универсального принципа вытекают удивительные адаптации. Это закон и мера всей философии, и по этой причине я называюсь Трисмегистом, потому что я обладаю секретами мудрости трёх миров. Я сказал, что Солнце сделало свою работу и тайна совершенна.

Таков символ, высеченный на Изумрудной скрижали. Быть может, самый острый ум сего века угадал скрытое значение этого символа, когда сказал: «Слово стало плотью, так что плоть может стать словом» (см. «Серафита» О. де Бальзака).

Религия Посвящённых была обязана окутывать себя покровами тайны, чтобы избежать гонения, потому что она говорит о вечности творения, о безгрешности плоти и о завоевании бессмертия. По этой причине и была взята вымышленная форма химической операции, которая разорила многих легковерных искателей богатств и довела до отчаянья упрямство многих рыцарей поддувал и мехов. Скромных мудрецов не следует винить в этом. Они достаточно часто повторяли, что их соль, сера и ртуть не имеют ничего общего с обычно так называемыми субстанциями; что их огонь совершенно духовен, и что ожидающий сделать золото в своём тигле ничего там не найдёт, кроме шлака и золы.

Бернард Тревизан говорит, что мы должны отбросить всю соль, всю серу, все металлы, полуметаллы и марказиты, чтобы удержать красного раба. Но кто же этот красный раб? Некоторые говорят, что это философское вино, другие говорят, что это кровь младенцев, что означает – элементы силы и жизни. Они говорят, что Великое Дело ничего не стоит или почти ничего, что женщины могут осуществить его, работая за прялкой, и что, тем не менее, это труд Геракла, потому что необходимо победить льва, отрезать крылья дракону, смолоть кости старика и оставить их гнить на сорок дней и т.д.

Многие не понимают значения этих таинственных оборотов речи, <не понимают, что речь здесь идёт> о пороках, которые мы должны победить, о старых привычках, которые мы должны сломать, о проявлениях зла, которые мы должны научиться подавлять, короче, о духовном перерождении, которое может совершить женщина, не отрываясь от своей ежедневной работы.

Тем не менее, отсюда вовсе не следует, что это аллегорическое и духовное учение исключает возможность производства искусственного золота.

Современный химик, г-н Тифферо, реально и с большими затратами и трудом произвёл небольшое количество <золота>. Я знаком с некоторыми выдающимися учёными, которые продолжают искать решения этой химической задачи, и я сам помогал им в их усилиях, – больше из любопытства и научного интереса, чем с какой-либо серьёзной надеждой на успех.

Подведём итог.

Великий Аркан – это божественность [обожествление] человека или, другими словами: Отождествление человеческой души с божественным началом. Это отождествление наделяет его относительным всемогуществом и даёт ему личное бессмертие благодаря сохранению памяти (после телесной смерти).

Великое Дело – это завоевание этой божественности через полное раскрепощение сознания и воли. Это реализация абсолютной свободы, каковой является совершенная царственность и высшее священство. Мы достигаем этой цели настойчивой волей при помощи знания и инициативного дерзновения под защитой молчания.

Мы знаем, что четырьмя принципиальными и фундаментальными глаголами оккультизма являются:

– Знать, желать, дерзать и хранить молчание.

Перевод с английского — Иван Харун, для Teurgia.org, 28.07.2019.